Второй стр. батальон 136-го Витебского, Краснознамённого стр. полка 97-й стр. дивизии, действуя как передовой отряд дивизии, сбивая заслоны, уничтожая засады, форсированным темпом пройдя более 40 км., приближался к главной полосе обороны, прикрывающей ближайшие подступы к границе. Преодолевая сопротивление гитлеровцев, подразделения батальона днём и ночью прогрызали оборону и в середине дня 17-го августа отбросили фашистов с занимаемых рубежей и овладели нас. Пунктом Сынтауты. Продолжая преследование врага, подразделения батальона к исходу дня продвинулись на 3-5 км. На запад от Сынтауты, отбросив противника к деревне Большенники.
При достижении этого рубежа, обстановка складывалась следующая: наблюдательный пункт батальона разместился на опушке леса в полосе наступления, которая стояла 2-5 км. Северо-западнее Сынтауты. Подразделения батальона были остановлены организованным огнём, на подступах к селу Большенники залегли. Группа разведки батальона 294 стр. полка 184-й стр. дивизии, возвратилась, доложила, что сосед отстал на 4-5 км. В результате чего левый фланг батальона остался для противника открытым. Местность ровная, кое-где росли небольшие деревья отдельными, редкими группами, и вся земля изрезана глубокими дренажными канавами вдоль и поперёк.
От НП батальона впереди прямо на запад в 800 метрах стояло село Большенники, не доходя 200-250 метров, залегли и окапываются войны батальона. От села Большенники на север простирался большой лес, по восточной опушке которого проходила оборона неприятеля. Войны соседних полков дивизии, не доходя леса, также залегли. Вправо на север от НП, в метрах 200-300 была небольшая возвышенность, на ней когда-то стоял хуторок 2-3 строения по карте, а сейчас это всё было сожжено оккупантами.
Зная повадки противника, что он не простит такой оплошности - оставить фланг открытым. Если его разведка обнаружит, то обязательно использует этот случай, контратакует, нанесёт удар во фланг. Открытый фланг батальона я попытался прикрыть своими силами, но роты были маломощны, а наступая залегли на широком фронте. В это время приходит на НП капитан из 4-го отдела дивизии, он привёл небольшую группу людей для пополнения.
Приходу капитана я обрадовался, потому что он привёл пополнение. Решил прибывшими воинами прикрыть открытый левый фланг. Продумав возможность такого варианта, рассказал капитану, как командиру вышестоящего штаба о сложности обстановки, попросил совета, что, мол, решил эту команду оставить при НП, чтобы ними прикрыть фланг до подхода левого соседа, подразделения 184-й стр. дивизии. О моём беспокойстве, о прикрытии фланга капитан и слушать не захотел, он сказал, что у тебя есть приказ наступать, двигайся вперед и занимайся этим делом, людей нечего распылять на прикрытие, когда противник бежит. Разругался я с капитаном, доказывая ему, что он не знает повадок врага, и что если случится контратака, отвечать придётся мне.
По радио связался с командиром полка, сообщил ему о сложившейся обстановке и всё что у меня произошло с капитаном, надеясь получить какой-то добрый совет. Но майор Хамидулин тоже начал меня успокаивать, мол, не беспокойся о фланге, к утру, сосед подойдёт и прикроет стык и фланг. Делать мне больше нечего как оставить всё как есть. Дал указание зам. по полит, части капитану Воеводину в какие роты передать людей для пополнения. Воеводин и тот капитан ушли с НП увели людей на передовую.
Наступила ночь, меня всё ещё не покидала мысль прикрыть фланг. Я испытывал какие-то тревожные предчувствия. Успокоившись, обдумал мысли, думаю, зачем поругался с капитаном. Теперь он наговорит комдиву, что было и чего не было и в любом исходе завтрашнего утра, мне надо ожидать неприятности. Да ещё теперь какой-то новый командир полковник Цукарёв, один раз мне пришлось с ним встретится, не очень большое впечатление он на меня произвёл, видать не очень разбирается в сложных ситуациях, а орать любит. И это откликнулось, но уже в октябре месяце при прорыве границы Восточной Пруссии.
Решил чему быть тому не миновать, не привыкать к такой обстановке, а у самого из головы не выходит фланг, а также, что там, на передовой в боевых порядках. При сложившейся обстановке НП оставлять на этом месте было нельзя. Первый удар врага будет по НП батальона. Наблюдательный пункт решил перенести и всю ячейку управления батальоном вправо, на возвышенность, где, когда стоял хуторок. Здесь же оставил только прикрытие - несколько воинов.
Для НП было подобрано место, откуда хорошо будет наблюдать за переднем краем, боевыми порядками подразделений и левым флангом. Приказал НП и всему составу управления разведчиками, связными, артиллеристам глубоко зарыться в землю. Окопы и щели искусно замаскировать.
Стояла уже тёмная тихая ночь. Взяв с собой связного Соловьёва, мы с ним отправились на передовую. Начали обход с правого фланга с 6-й роты л-та Свистова. При обходе взводов, в первую очередь, знакомился с вновь прибывшими, узнавал, откуда прибыли, какая семья дома, давно на фронте и.т. д. Одно время нацеливал воинов на наступательный прорыв, который с наступлением утра, подразделения должны были продолжить. Но и крепко предупреждал о возможной атаке противника. Требовал от всех воинов без исключения, закопаться поглубже в землю и в случае контратаки смело вступить в бой и умело отразить атакующего противника. Закончил обход в 4-й стр. роте ст. Лей-та Юрьева на левом фланге, в котором один стр. взвод был, развёрнут на юг, прикрывая часть левого фланга. В этой роте задержался на долго. И пробыл до наступления утра. Всё ещё чувство тревоги меня не покидало, а наоборот усиливалось.
Расположение рот 6-я, 5-я. 4-я было потому, что правофланговая 6-я рота была самой слабой, но она всегда держала локтевую связь с 1-м стр. Батальоном капитана Михеева, а 4-я стр. рота была крепка во всех отношениях, но соседом слева было подразделение другой дивизии, здесь часто образовывались разрывы и нарушалась связь и роте приходилось прикрывать фланг.
Наступало утро 18-го августа, становилось светло. Предупредив ещё раз стр. лейтенанта Юрьева быть готовым к наступлению в условленный час, а также усилить наблюдения за противником, не допустить внезапной атаки врага. Я отправился на НП батальона, для организации арт-огня перед командой подразделениям вперёд, в атаку. Следуя на НП по одной из продольных дренажных канав в полосе наступления батальона. Я увидел подразделения пехоты от батальона другой какой-то части залегшей в канаве. Нашёл среди залегших и командира батальона. Оказалось, что это подразделение и есть сосед слева батальон 184 стр. дивизии. В разговоре с комбатом я начал требовать немедленно, выдвинуться южнее в полосу своего наступления, тем самым надеялся прикрыть левый фланг. Но он мне твердит одно, что у него приказ наступать вперёд и в ходе наступления, он выведет свой батальон левее в полосу наступления своей дивизии. О возможной контратаке и слушать не хотел.
Я долго задержался здесь, но безрезультатно договориться не смог. Надо было спешить к себе на НП, такт как уже приближалось установленное время до начала наступления, и я почти бегом двинулся на НП. Не доходя до НП метров 150-200 при пересечении очередной поперечной канавы, идущей с севера на юг, нас со связным обстреляли, стой стороны. Где был открыт фланг. При проверке кто вёл огонь по нам, выяснилось немцы.
Прибежав на НП немедленно связался с командиром полка, доложил ему обстановку на данное время, происходящую на участке батальона. Начал с поведения противника на переднем крае, доложил о состоянии своих подразделений и о готовности их к наступлению. Сообщил также и о соседе, который залёг в одной из канав на правом фланге участка батальона. Сказал ему, что при следовании на НП батальона, нас обстреляли немцы. Высказал ему свою тревогу и предположение, что назревает контратака врага. Вместо того чтобы на мои сообщения серьезно отреагировать, принять соответствующие меры, майор Хамидулин посмеялся над моей тревогой и как всегда подковырнул, мол, испугался, что тебя обстреляли немцы. На это я ему ответил; «Смотрите, товарищ майор как бы через некоторое время и Вам не пришлось бежать...», хотя я ещё не был уверен, что будет контратака неприятеля.
Бросив трубку телефона, мы начали совместно, от артиллерии командир взвода управления дивизиона 41-го артполка 97-й стр. дивизии лейтенант Медведь, командир мин. Рты стр. лейтенант Усольцев, начали готовить огневой налёт по обороне противника. Перенос огня в глубину - зелёная ракета с НП батальона, являлась для стр. рот сигналом для атаки.
И в этот момент сначала услышали, а потом и увидели фашистские танки, идущие на стр. роты Полина и Свистова и с левого фланга на широком фронте, начиная от 4-й стр. роты и далее на большую глубину в тыл, захватывая НП полка и его тылы. За танками вплотную двигались фашисты.
На участке 2-го стр. батальона начался жестокий бой с танками и пехотой врага. Взвод 45-мм пушек батальона находился впереди от НП, они открыли прицельный огонь по танкам идущим с фронта. Батарея полковых пушек, огневые позиции которых немного правее, развернули свои пушки и начали вести огонь по танкам, идущим с левого фланга. Истребительная противотанковая артиллерия дивизиона Петренко, также выдвинули пушки на открытые позиции и начали вести огнь по танкам и пехоте неприятеля.
Приданный дивизион 41-го артполка по команде взвода управления открыли огонь по танкам гитлеровцев. Наблюдая за боем на передовой, оказывая им поддержку артиллерийским и миномётным огнём, было видно как воины стр. рот самоотверженно бросаются с гранатами и бутылками с зажигательной смесью на танки и идущую за ними пехоту врага, отсекая организованным ружейно-пулемётным огнём. Уже горело несколько фашистских танков, но бой не прекращался, враг бросал в бой новые танки и свежие силы пехоты.
Из леса, на опушке которого, вчера вечером находился НП батальона, вырвалось четыре фашистских танка и устремились на НП батальона, ведя огонь на ходу из пушек и пулемётов оп возвышенности. На НП возник критический момент. Истребители танков с гранатами и бутылками были на некотором удалении на своих местах в щелях и готовые встретить танки. Но некоторые воины начали нервничать, дёргаться, пытаясь оставить своё место и бежать дальше от этого ада.
Наблюдая это, чтобы не дрогнули и не смалодушничали, я приказал командиру взвода управления дивизионом лейтенанту Медведь вызвать огнь на себя, то есть на НП, на нас. Высотка и НП батальона оказались в огне разрывов снарядов, вели огнь все пушки дивизиона майора Соколова. Но, не смотря на то, что кругом вздыбливается земля от разрывов, я умудрялся не выпускать из поля зрения то, что делается на передовой в подразделениях и за движением танков, связь держал по рации. От разрыва снаряда, выпущенного из вражеского танка, погиб лейтенант Медведь. Идущие на нас танки на разрывы снарядов не пошли, стали обходить высотку и подставили свои борта под огонь нашей противотанковой артиллерии, танки начали гореть. Идущие в плотную гитлеровцы залегли, а потом начали убегать в лес. Наблюдая за передним краем и за всей впереди лежащей местностью, видел, что идущие танки слева подходят к продольной канаве, где залегли подразделения соседа слева, видел, как они дрогнули и начали откатываться в право на северо-восток, фашистские танки вели на ходу огонь, преследуя их. Телефонная связь с полком и артиллерией была нарушена, вся надежда была на радистов стр. сержанта Филиппова и Строганова, которые по рации держали непрерывную связь с выше стоящим штабом и артиллерией. .
По рации мне сообщили, что батальону на помощь для отражения атакующих танков и пехоты гитлеровцев, вылетает и будет действовать эскадрилья самолетов-штурмовиков. Сообщили радиоволну, на которой держать связь с самолётами, наводить на цели противника штурмовую авиацию. .
С НП батальона было видно, что на передовой в подразделениях всё ещё идёт жестокий бой, и воины стойко удерживают свои позиции, отражают атаки неприятеля. .
Внимательно просматривая окраину деревни Болыпенишки, обнаружил, что фашисты накапливают новые силы для последующей атаки, также было замечено сосредоточение гитлеровцев слева в лесу. Вместо погибшего лейтенанта Медведь связь с артполком держал воин артиллерист, из взвода управления, Ефимов, который корректировал огонь двух артдивизионов майора Соколова и Извекова. Которые вели губительный огонь по накапливающимся фашистам. .
В начале второй половины дня наша долгожданная штурмовая авиация. Но сигнальщики с опознавательными полотнищами выбыли из строя, и обозначить своё место нахождения НП мы не смогли, и потому первый заход головного самолёта для удара достался нашей высотке. Радисты, наконец, поймали волну, на которой работала авиация. И после некоторых пререканий мы нашли общий язык. И я начал наводить самолёты на цели по накапливающимся группам противника. От точных бомбовых ударов и последующих обстрелов штурмовиками, гитлеровцы были рассеяны и, не достигнув намеченной цели, вынуждены были отойти на последующий рубеж. Погиб в этом бою храбро дравшийся стр. лейтенант Юрьев, погиб как герой. Проявил геройство и отвагу командир роты лейтенант Полин, бросился с бутылкой на идущий вблизи танк и поджёг его. Геройски действовал и лейтенант Свистов, который умелым командованием отразил все атаки неприятеля. Многие воины, солдаты, сержанты, проявляя героизм , не дрогнули в критический моменты, геройски устояли в том жестоком бою, не сделали ни одного шага назад. Храбро сражались пулемётчики роты капитана Никитина, которые огнём станковых пулемётов отрезали и уничтожили идущую за танками пехоту противника. Храбро действовали пулемётчики мин. Роты старшего лейтенанта Усольцева, особенно отличились в бою командиры взводов лейтенанты Воеводин, Моисеев и Галкин, сержанты и солдаты этого подразделения. .
В этом бою при отражении атаки фашистских танков и пехоты погиб зам. о политчасти командира батальона «Москвич» капитан Воеводин, получив ранение в голову. .
Храбро действовали в этом бою и артиллеристы майора Попова и капитана Тюрина, которые вели огонь по врагу с открытых позиций, подбили несколько танков противника. В этом бою, только на участке второго стр. батальона 136 Витебского Краснознамённого стр. полка, было сосредоточено более 16 танков, из них половина было подбито и сожжено. А всего на участке 97-й Витебской стр. дивизии действовало до 40-ка танков. 2-й стр. батальон в этом жестоком бою не дрогнул, удержал свой занятый рубеж. Отразив все атаки гитлеровских танков и пехоты, но понёс ощутимые потери. После этого боя дивизия была отведена на кратковременный отдых. Во второй эшелон стр. корпуса, 5-й Краснознамённой Армии.